Русский Вергилий

Якутия, первый мой сезон. Посёлок назывался, да, наверное, и называется «Усть-Мая», центральная и, похоже, единственная улица. Вдали река Алдан – вот это вам скажу река так река, на всю жизнь запала она мне в душу – просторная, мощная! Собственно Усть-Мая – это всего-навсего одна из крупных её поселковых пристаней. Но, кроме того, это место дислокации нашей экспедиции! Так что всё серьёзно. Я - радист, станция наша притулилась в старом, заброшенном военкомате. Все остальные кто где. Потихонечку освоились.
То, да сё, несу радио вахту, время летит… – проходит две недели. Собрались как-то в лес за грибами, разнообразить моцион, да и так, вообще посмотреть, что к чему. После дневной связи с базой, вдвоём с «капитаном» отправились шляпки по лесу ловить. - Капитан? Длинная история, за что его таким прозвищем наградили, но, в общем, скорешились мы с ним. И сколько мы с ним потом ещё работали вместе, о! Тогда только всё начиналось. «Это, - говорит, - большая честь для меня сэр, идти с вами по грибы, по ягоды, как никак с главным и единственным радистом! Смейся, смейся, думаю, может оно так и окажется. И при этом он всё так серьёзно говорит, что не поймёшь, какую думку про себя волочит, как к нему относиться. Ну, в общем, идём. Хорошо в лесу! Накануне дождичек прошёл, так всё блестит, поигрывает, переливается. Сколько раз вижу всё это, но всё время удивляюсь: какая же всё-таки тут природа открытая и чистая - не налюбуешься! М-да... Пока я так наслаждался, у капитана грибов набралось, что у генерала орденов, да всё элитные, а у меня, всё так, медали - второй сорт. Обидно, думаю, что я грибы собирать не умею! А он всё так, с усмешкой, после очередного «беляка» переспрашивает: «как, грибов хватит, радист?» «Нет, - говорю, сегодня он под моим, поварским руководством, - не отлынивай, надо больше, может быть замаринуем, а то и засушим. Команду закуской обеспечим. А потом, - говорю, - что ты всё здесь режешь, на окраине, надо вглубь леса идти, там, ясное дело, грибы лучше! О, там наверное такое найти можно!.. Вот я однажды…» Ну, в общем, грибов набрали с избытком, а впечатлений и тем паче….
- Ну, так что радист, домой? Ты как?
- Я – нет. Давай, двигай, я скоро.
- Скоро, так скоро, - ответил он мне подмигивая. – Но только смотри дочка далеко от дома не отходи!
- Да ладно кап. Я такие грибы принесу – закачаешься!
- Ладно, ладно.
Повернулся он, и через мгновение, словно исчез, только ветка колышется. Да, легко он в лесу. Пошёл дальше один. Этаким прогулочным шагом накручиваю километраж, а ходок я вам скажу из меня очень даже ничего, не то, что грибник. Это у меня наследственное, ещё отец правильно ходить научил. Десятками километров, ровно, не нарушая дыхание… Сколько раз меня эта выносливость потом выручала – не сосчитать. Ну ладно, это при случае. Гриб там, гриб здесь – всё интересно, да и грибки то такие, я вам скажу не слабые! Удивлю, думаю, всё-таки, ну пусть не орденской планкой, но, скажем, полным набором георгиевских крестов! Ох, они у меня ещё попляшут! Всё думаете так, радист мол, мальчик - новенький. Нет, мы ещё посмотрим. Последнее слово ещё будет за мной: знай, мол, наше племя! Иду, удивляюсь: там деревце в два обхвата, там птичка какая незнакомая, видать сердится на не званных гостей, может гнездо? Помню, всё искал я тогда рыжую белую куропатку. Да-да. Зовётся то она белой, но на самом деле, летом она с таким красно-рыжим отливом. Вот и получается рыжая, белая куропатка. Много раз слышал, но ведь, думаю, пора и один раз увидеть… М-да, лес. Вообще то говоря, чтобы не сложилось неправильного представления - лес этот не совсем лес. Или, точнее, не совсем то, что мы называем лесом. Более или менее густой, как этот - это, как правило, в долине какой нибудь реки. А так, не лес, лесотундра, а это всё-таки нечто другое: берёза, ель, ольха, ну сосны конечно, но для серьёзного леса редковато... В основном мох, болота, иногда озёра, кустарнички всякие. Ну да ладно, это я к слову.
В общем, закрутился я в трёх берёзах… Уходился, что называется, глаза потерял. Куда идти и что делать? Погулял ещё немного, вида сам себе не подаю, что и почему, но мысли в голове всё-таки прогуливаются, никуда от них не денешься: догулялся, думаю, романтик! Поразил воображение, ну-ну. И куда же теперь прикажете господин следопыт, кожаный мокасин или как там вас? Ах, ёлки зелёные да ведь сейчас уже и вечерняя связь с базой! Радист, м-да… Надо отдать себе должное, не засуетился, по крайней мере через час-полтора выбрался на речку. Вот, говорю себе, диспозиция: с одной стороны – Алдан, с другой – тайга до упора, и небо как водится не видно… Посидел, посидел да только погодка от этого не лучше - потемнело как-то всё быстро: ни солнца, ни луны, ни ветерка – вообще ничего, полный погодный вакуум! Что делать? Догадываюсь, что недалеко ушёл, да и, наверное, по дуге забирал к тому же – километра два-три, ну пять, вряд ли больше, так что... Рассудок хладнокровно так высчитывает: по идее, - сиди себе на месте – найдут, и не такое бывало, главное ночь продержаться и день прокормиться. Но с другой стороны, кто-то другой нашёптывает: ночь, радиста нет, день нет, ночь – вертолёт вызовут, а шуму поднимут!.. Хорош ты будешь опосля, героем всего отряда – две недели как в работе, а уже отличился… Сходил по грибы!
Ну что, что? Посчитал спички, сигареты, всё как полагается. Посидел на брёвнышке, покурил, обдумывая генеральную проблему. На севере оно что, самое гиблое дело - комары, да ещё гнус, мокрец. Да ещё ночевать без энцефалитки нельзя – клещ заест. Долго сидел, думку думал. Решил ночевать. Разложил уже костёр сны на ночь заказываю, вдруг слышу далеко-далеко звоночек, ну думаю не телефон же, вроде как колокольчик или… Или… Не думаю, кажется. Однако напрягся, прислушиваюсь. И точно, где-то вдалеке, опять. Потом опять, и чувствуется, что не близко. А, думаю, была, не была, или сейчас или утром! Прицелился и, бросив всякую ориентацию, напролом пошёл на этот звоночек. Сколько шёл, не скажу точно, но долго шёл! И что вы думаете? Да, наверное, тоже самое, что и я, вижу - корова! Ни дать, ни взять – самая настоящая корова, а на шее у неё колокольчик!
Я её морду милую, как узрел так на радостях обниматься и целоваться полез! О, сколько незабываемого было в этих удивлённых глазах! Хоть что-то родное в этом чужом для меня мире. Так наверное космонавты на Землю возвращаются! Не знаю, что подумала корова, но я мне кажется, теперь на всё был готов, на танки готов был идти с голыми руками. Ах ты, Вергилий мой, думаю, чёрно-белый, выведешь ты меня из этого тундролесья, никуда не денешься. Взял я её ласково, но надёжно за хвост, да прутиком по нужному месту и: «Домой, давай домой!»



Вышли мы на самый край посёлка, но главное на знакомый мне берег Алдана. Часа в два ночи был я уже на станции. А там народ втихомолку начинает уже тревогу поднимать. И порядком они, смотрю, на взводе. Робко извиняюсь, что вот, мол, восемь часов отсутствовал, вечерняя связь пропущена, потому что так мол и так, грибы и вот… ну в общем грибы…
- Да какая-та там к лешему связь, где грибы!
Пошутили. Отыгрались чайком, посмеялись и баиньки. И только наш капитан, усмехаясь в усы, бросил мне, когда уже укладывались спать: «Ну что радист, нагулялся? Ладно, с крещением тебя... То ли ещё будет!»